– Согласен с вами. – Сэр Уильям чувствовал себя также неуютно, помятуя о переменчивости собственного Министерства иностранных дел, о его склонности к неожиданным назначениям, столь же олимпийским по своей природе. – Аляска? Бр-р! Ничего о ней не знаю… вам доводилось там бывать? В прошлом году корабль, на котором я прибыл, заходил в Ванкувер, в нашу тамошнюю колонию. Это просто форпост, и мы не продвигались дальше на север.
– Ситка не многим дальше. Я был там однажды в юности. Теперь там у нас постоянное Поселение, много торговцев, несколько сотен лачуг, – сказал Сергеев с кислой миной. – Меха, морозы, беззаконие, неграмотность, индейцы пьяные и никакого общества. Это место – гнусная пустыня, открытая Берингом и Чириковым сто с чем-то лет назад… Поначалу они думали, что это просто часть наших северных земель, пятьдесят с небольшим миль замерзающего залива, они не поняли, что это был пролив, который потом назовут именем Беринга. Шестьдесят с небольшим лет назад один из моих двоюродных дедов помог организовать Русско-американскую пушную компанию, наших монопольных торговцев пушниной, и назначил одного высокомерного выблядка – родственника по фамилии Баранов – ее директором, который и перевел столицу в Ситку. Она стоит на острове недалеко от побережья; остров абсолютно глухой и пустынный и называется – угадайте как? – остров Баранова. К сожалению, мой род вложил в Аляску большие средства. Отсюда и назначение. В-господа-мать-так их и растак! Их обоих.
Сэр Уильям рассмеялся, и Анжелика повернулась к ним.
– Могу я разделить шутку?
– Э-э… она была… ну-у… не слишком смешная, моя дорогая, – сказал он, отложив в голове эту крайне интересную информацию для пересылки в Лондон, – простая русская вульгарность.
– Английский юмор, Анжелика, – рассмеялся Сергеев. – И с этой радостной мыслью прошу к столу.
Он галантно поклонился, подошел к Морин и проводил ее в столовую залу. Сэр Уильям и Анжелика последовали за ними, затем все остальные. Богатые серебряные приборы на обеденном столе, слуги в ливреях позади каждого кресла, другие в огромных количествах подносят мясо во всех видах, борщ, пироги, графины с ледяной водкой, шампанское, французские вина и шербет. Цыганские музыканты с русского военного корабля, затем после них казацкие танцоры из собственной свиты графа, которых он возил с собой для увеселения.
Разговоры за столом не смолкали, и все по-прежнему сравнивали: крошечная и высокая, француженка против одной из нас, восхитительный французский акцент, приятный уху шотландский выговор. Обе рождают желание, Анжелика гораздо большее; обе составят достойную партию и обещают стать прекрасными женами, Морин гораздо лучшей.
54
Суббота, 3 января
– Масса внизу, мисси-тайтай.
– Мастер Горнт?
А Со пожала плечами, стоя в дверях будуара Анжелики.
– Квэй-ло масса. – Рукой она показала на кого-то высокого и с привычным стуком захлопнула дверь.
Анжелика быстро взглянула в зеркало. Сдерживаемое волнение добавило краски в лице, другой косметики ей не требовалось. Секунда-другая, чтобы щелкнуть замочком дневника и убрать его. Последний взгляд кругом, и она плавно выскользнула из комнаты. Черное шелковое платье со множеством нижних юбок, волосы подвязаны аккуратным шифоновым шарфом, тоже черным. Обручальное кольцо-печатка. Вниз по лестнице, не замечая слуг, занятых с раннего утра своими делами.
В кабинет тайпэна. Горнт стоял у окна, глядя на залив. Чен ждал с траурным видом.
– Доброе утро, Эдвард.
Он повернулся и приветливо улыбнулся.
– Доброе утро, мэм.
– Могу я заказать для вас кофе или шампанское?
– Благодарю, ничего не нужно, я только что позавтракал. Просто хотел рассказать вам о Гонконге и вашем списке покупок. Надеюсь, я вас не побеспокоил.
– Спасибо. Чен, подожди снаружи, хейа.
Едва они остались одни, как она тихо сказала:
– Это теперь кабинет Альберта, я заняла его на время, пока он в бухгалтерии с Варгашем, поэтому может получиться, что времени у нас будет немного – трудно найти место, где можно было бы поговорить наедине. Давайте сядем здесь, Эдвард. – Она показала на стол у окна. Прохожие могут видеть нас, это должно быть нормально, вы были другом Малкольма. Пожалуйста, быстро, что произошло.
– Позвольте сначала сказать, что вы выглядите чудесно.
– Вы тоже. – Ее нетерпение теперь было заметным. – Пожалуйста?!
– Все прошло очень хорошо, как мне кажется, – сказал он так же тихо. – Из Тесс вышел бы великий игрок в покер, поэтому я не могу быть уверен. При нашей первой встрече я рассказал ей о моей информации, касающейся Броков, как мы договаривались, упомянув несколько раз, по разным поводам и разными словами, что именно из-за вас я решил увидеться с ней. Не то что…
– Вы были первым с корабля, кого она видела?
– Да, в этом я совершенно уверен, потому что прибыл на берег на катере портового лоцмана, прежде чем «Гарцующее Облако» бросил якорь, вместе с капитаном Стронгбоу. После того как я рассказал Тесс о Броках, особой реакции не было, она меня внимательно выслушала, задала несколько вопросов, потом сказала: «Пожалуйста, приходите завтра с вашими уликами вскоре после рассвета. Воспользуйтесь боковой дверью в проулке, ее оставят незапертой, поплотнее закутайте лицо и будьте осторожны, у Броков везде свои шпионы». На следующий день…
– Погодите! Вы рассказали ей о… о смерти Малкольма и о нашем браке?
– Нет, это я предоставил Стронгбоу, – ответил Горнт. – Начну с начала. Мы вместе отправились на берег на лоцманском катере, по моему предложению, не поднимая на этот счет шума. Хоуг в этот план посвящен не был – он не умеет держать язык за зубами. Я вызвался поддержать Стронгбоу и помочь, потому что был свидетелем части всего этого… бедняга был перепуган насмерть, хотя это действительно был его долг первым сообщить ей. Когда он выпалил, что Малкольм умер, она побелела. Стронгбоу был убит горем и пробормотал, запинаясь: «Я привез свидетельство о смерти, миссис Струан, документы дознания и письмо от сэра Уильяма, смерть была от естественных причин и случилась на борту „Гарцующего Облака“. Мы нашли его мертвым утром, на следующий день после его женитьбы…»
Она стрелой взвилась с кресла и закричала пронзительно: «Вы обвенчали моего сына с той женщиной?» Стронгбоу чуть не умер на месте и вывалил всю историю так быстро, как только смог, про «Жемчужину», про дуэль, про то, как я спас Джейми жизнь, убив Норберта, как нашли Малкольма, рассказал все, что знал, как вы были потрясены в то утро. Пот катил с него градом, Анжелика. Должен признаться, я и сам был в поту – после первого вскрика Тесс замерла неподвижно, она просто стояла и слушала, только глаза горели, как у Горгоны Медузы. Потом Стронгбоу протянул ей какие-то письма, я заметил, что одно было от сэра Уильяма, промямлил, что просит, мол, прощения, но таков его ужасный долг – первому сообщить ей, и на деревянных ногах вышел из комнаты.